Повелитель тьмы - Страница 44

Он должен оставаться сосредоточенным. Это самое главное, но захватывающие волны страстного огня, малейшее прикосновение ее руки, слабый порыв ветра, или прикосновение сосновой иглы, могло заставить его испытать оргазм. Сейчас проклятие работало на него, в отличие оттого, что было раньше, потому что это была любовь. Он уже ничего не может изменить, он должен думать не только о себе. Теперь у него была Рианнон.

Ее нежная грудь вздрагивала, когда ростки плюща ползали между ее бедрами. Прислонив ее на одну из покачивающихся сосен, Гидеон раздвинул ее нижние губы и не спеша, полностью вошел в нее. Дрожь оргазменного огня пронзила его плоть, поскольку ее влагалище обхватило его член. Сначала медленные толчки, потом более быстрые, более частые пульсации, поскольку он скользил по ее мягкой и нежной влажности.

Рианнон выкрикнула его имя, когда оргазм охватил их обоих. Гидеон застонал. Дрожащий тембр, казалось, пузырился в его горле от самых глубин загадочного волокна, которое соединяло его воедино. Неужели это последний его оргазм? Неужели его время уже закончилось? Его член все еще горел от необузданной страсти, когда она погладила его крылья. С последним дрожащим толчком они обернулись вокруг нее, освободив деревья, чтобы они больше не касались их.

Корни, усики, нежные ростки и вьющиеся виноградные лозы которые были над ними, спускались к земле, прячась назад под мульчу из мертвых листьев, упавших игл, сока, и полевых цветов. Удары пульса под ними прекратились, поскольку травяной покров вернулся к своей твердой форме, словно корни деревьев никогда и не выползали из-под него.

Казалось, что лес вздохнул, когда навес над ними исчез, Гидеон вышел и отпустил Рианнон.

— Мы должны уходить, — пробормотал он, вглядываясь вглубь густого и пышного подлеска, про который говорил Мариус. — Здесь больше не безопасно. Нас могут поджидать наблюдатели.

— Я боюсь, Острова Огня, — призналась Рианнон, прижимаясь к нему плотнее. — Говорят, что все кто встречается с Вэйном, сами вспыхивают пламенем, что у него есть власть самовоспламенения!

— Это не огонь Вэйна, которого ты должна бояться, — сказал он. — Это — огонь наблюдателя, который угрожает, и именно Мариусу, надо бояться этих ударов молний, больше чем любому из нас. Боги терпеливы к Древним, но этот дух не освобожден от их гнева. Однажды я видел, как удар молнии едва не уничтожил Древних духов.

Я не хочу снова на это смотреть, и не смогу спокойно жить, если буду знать, что я был причиной этого. Держись за меня и молчи. Я чувствую, уже наступает рассвет. Самое время уходить.

Глава 14

— Ему в одиночку не справиться с наблюдателями, — заговорил в голове у Гидеона знакомый призрачный голос.

— Все равно мы ничего не можем сделать, — ответил другой. — Кроме того, он сейчас не один.

— Мы могли бы ему хоть чем-то помочь, — заспорил первый голос.

Вместо ответа, другой голос зарычал:

— Вы что, хотите вызвать гнев наблюдателей на наши головы?

— Только то, что наблюдатели служат богам, не означает, что они им верны, почему бы богам не взять на службу также и нас? — спросил первый голос.

— Когда боги захотят этого, они нам сообщат, — ответил другой голос. — Они также взяли на службу и литейщика рун. Крылатый разыскивал ее для разговора, и я не хочу иметь к этому никакого отношения.

Первый голос колебался.

— Я все же думаю…

— Тсс! Тише! Он может услышать нас. Не забывайте о его способностях.

— Он бы нас давно услышал, если бы он не обезумел от любви. Вы забываете, что он может услышать наступление ночи или рассвета. Он может слышать музыку, которую порождает солнце, и дыхание луны — саму симфонию вселенной, если не околдован, как сейчас, подобной ей. Он не лишился этого дара, он просто им не пользуется. Но хватит! Мы ожидаем воли богов. Сейчас он в их руках.

Гидеон действительно кое-что слышал, только отрывки, которые не имели никакого смысла. Но сейчас не было времени, чтобы задумываться об этих отголосках. С ним все было ясно. Он был беглецом, на которого охотились, словно на животное, а теперь еще и Рианнон бежала вместе с ним. Он не мог думать о том, в каком положении она теперь оказалась. Кроме того, он не мог понять свое эгоистичное стремление, с которым пытался удержать ее, ведь, в конце концов, именно он проклял их. Он и прежде чувствовал холодное дыхание смерти за своей спиной, но такого как в этот раз, не ощущал никогда. Это взъерошило его перья, и его пронзил холод, леденящий холод.

Они увидели минеральный источник, когда дошли до чистого горного пруда в глубине леса в тот момент, как первые лучи солнца уже начали прогонять тьму. Он был в точности, таким, как описывал его Мариус — небольшой оазис посреди пышной растительности.

Представлять свое погружение с Рианнон на руках в теплую, шелковистую минеральную воду, которая омоет его чувствительные крылья, было выше его сил.

От одной этой мысли его плоть начала твердеть, поэтому он остановился на самом краю пруда.

— Мы должны плыть под водой? — нерешительно спросила Рианнон.

— Совсем немного, — ответил Гидеон, обхватив своей рукой ее талию. Он просто ее обнял, но успел заново возбудиться. Его кожу начало покалывать от ожидания того, как вода омоет его крылья, каждое его перышко, это будет такой пыткой. Теперь вода была его врагом. Это вызовет необузданную и неконтролируемую страсть, с ней и так было тяжело справляться, когда он был один, а с Рианнон на руках он был постоянно возбужден, и ничто не могло изменить этого.